Сергей петуховский, ректор омского государственного аграрного университета: "изначально идея парка "агроомск" появилась у меня под впечетлением от кибуцев, которые я увидел в израиле"

14 июля 2010 года приказом министра сельского хозяйства РФ в должности ректора Омского государственного аграрного университета утвержден Сергей ПЕТУХОВСКИЙ. На прошлой неделе обозреватель

«КВ» Николай ГОРНОВ встретился с новым руководителем агроуниверситета и расспросил его о том, чем живет крупнейший омский вуз сегодня. — Сергей Львович, насколько я понимаю, у вузов сейчас

жаркое время – скоро начнется зачисление. Как идет в этом году набор в ваш университет? Насколько высок спрос на аграрные специальности? — Специальности, по которым мы готовим специалистов,

они как были востребованы, так и будут, на мой взгляд, востребованы еще долго. На сегодняшний день без сельского хозяйства немыслима жизнедеятельность ни одного государства. Но и

придерживаться узкой специализации было бы тоже неправильно, поэтому мы изначально взяли направление на широкий спектр возможностей для абитуриентов и на сегодняшний день охватываем уже

десять крупных направлений в подготовке специалистов. — Каких именно направлений? — Самое крупное – это сельское хозяйство, конечно. Второе по величине – ветеринария. В составе университета

– Институт ветеринарной медицины, мы его очень ценим, поддерживаем и развиваем. Люди живут вместе с животными, и без ветеринарии нам никак не обойтись. Как и без зооинженерного направления,

которое занимаемся вопросами селекции и содержания животных. Еще одно направление, по которому мы готовим специалистов, землеустройство и кадастры. Есть у нас и лесное дело, и водное

хозяйство, на котором сегодня открыто уже четыре специальности, и экология. Причем экология не только как составная часть аграрного производства, но как наука. Большую группу специалистов мы

готовим сегодня для пищевой и перерабатывающей промышленности. Традиционно большое у нас инженерное направление, мы готовим специалистов по эксплуатации сельскохозяйственной техники и

автотранспорта. Отдельный блок – это наш институт экономики и финансов. Причем экономическая подготовка у нас традиционно сильна, и она ценится, насколько я знаю, у работодателей. — На каких

специальностях у вас самый большой конкурс? — Раньше был максимальный конкурс на экономические специальности, сейчас на специальности, связанные с землеустройством и земельным кадастром, а

экономика и финансы уже на втором месте. Высокий конкурс в этом году и на специальности, которые связаны с водным хозяйством, и на экологию и природопользование. Если говорить в целом, на

сегодняшний день у нас 6 тысяч заявлений от абитуриентов, и мы считаем это вполне нормальным результатом. — Сколько у вас в этом году бюджетных мест? — На высшее профессиональное образование

— 1 100 бюджетных мест. Если считать вместе со средним профессиональным образованием и аспирантурой, то получится 1 350-1 400 бюджетных мест. — А сколько будет коммерческих студентов? —

Каждый год мы набираем от 300 до 450 студентов на коммерческой основе. Думаю, что в этом году наберем не меньше. — Надо полагать, наибольшее количество коммерческих студентов получают у вас

экономическое образование… — На какой специальности больше конкурс, там, естественно, больше и коммерческих студентов. А если говорить об экономических специальностях, то здесь ситуация

обостряется сокращением бюджетных мест. — Бюджетные места сокращают вообще или только для экономистов? — Нет, я не могу сказать, что общее количество бюджетных мест уменьшается. Наш

учредитель, Министерство сельского хозяйства РФ на сельскохозяйственные специальности выделяет столько мест, сколько мы запрашиваем. А экономические специальности считаются непрофильными,

поэтому эти места перераспределяются на другие факультеты. Хотя мы, конечно, с этим не всегда согласны, иногда даже пытаемся отстаивать свою точку зрения, мотивируя тем, что в сельском

хозяйстве тоже нужны экономисты и финансисты, но пока, увы, безрезультатно. Впрочем если встать на позицию учредителя, то понять его логику можно. — В последнее время стали много говорить о

необходимости сокращения общего количеств российских вузов. А как на ваш взгляд, не многовато ли в стране аграрных вузов? — На сегодняшний день в России 59 аграрных вузов, и мне не кажется,

что это слишком большое количество. Возьмем, к примеру, Сибирский федеральный округ. На 12 субъектов Федерации всего 7 аграрных вузов. Это много? — На мой взгляд, даже мало. Но вернемся к

вашему набору. С прошлого года всех волнует тема так называемого целевого приема. Родителей абитуриентов беспокоит, что целевики идут вне конкурса, а умным школьникам, мол, не хватает

бюджетных мест. У вас, например, много целевиков? — Прежде всего я бы отметил, что целевые студенты у нас разные. У нас есть целевой прием, а есть целевая контрактная подготовка. Целевой

прием полностью регламентирован нашим министерством, и только Минсельхоз может решить, какое количество мест по каждой специальности мы можем выделить на целевой прием. Причем направление на

целевой прием в наш вуз выдают не только администрация Омской области, но и администрации ряда других регионов, у которых нет своих аграрных вузов. С такими субъектами Федерации у нас

заключены соглашения о приеме студентов-целевиков. А целевая контрактная подготовка – это договоры с предприятиями, которые заказывают себе специалистов. Впрочем целевое направление от

администраций регионов тоже включает в себя конкретного заказчика, то есть предприятие, куда будет направлен специалист после окончания обучения. — Какое у вас общее количество целевиков? —

По закону целевой набор не может превышать 30% от общего количества бюджетных мест. Но у нас даже меньше чем 30%. — Общеизвестно, что не все целевики доезжают до мест назначения… — К

сожалению, да, не все. Но это жизнь. Ситуация в экономике меняется быстро, а специалист обучается пять лет. Бывает, что к моменту окончания вуза уже и должности такой нет, на которую

планировалось взять целевика. Но мы, естественно, пытаемся контролировать ситуацию, держим постоянную связь с предприятиями, которые направили нам на обучение студентов, отправляем студентов

к ним на практику. Наш отдел содействия трудоустройству, когда студенты-целевики переходят на пятый курс, обязательно направляет предприятиям-заказчикам официальные письма с просьбой

подтвердить, что выпускник будет у них трудоустроен. Как показывает практика, все это повышает ответственность и студентов, и заказчиков. По данным на конец июля, 52% наших целевиков уехали

по своим направлениям и были приняты на работу. Это хороший, я считаю, показатель, но мы, естественно, будем работать в этом направлении и дальше. Кстати, в вузах Германии тоже существует

система целевой подготовки, но там она построена иначе. Каждое предприятие сразу выделяет вузу определенную сумму, а специалистов принимает на работу по мере необходимости. — Так это

косвенный налог… — В определенной степени, да. Это косвенный налог на подготовку квалифицированных кадров. Но эта система работает, и работает хорошо. На мой взгляд, и России следовало бы

учесть хороший опыт. И тогда бы мы готовили специалистов не для конкретных предприятий, а для всех. И не возникало бы претензий: я, мол, за него платил, а он сбежал. — Каких специалистов

больше всего не хватает сельскому хозяйству? — Я считаю, что сегодня специалистов не хватает всей нашей экономике в целом, и сельское хозяйство не исключение. Причем нехватка острейшая

ощущается во всех отраслях аграрного производства. Нужны специалисты, которые не только могли бы, но и хотели работать в селе. Вопрос ведь не всегда в уровне заработной платы. Посмотрите

вакансии в Интернете, и вы сами убедитесь, что хорошему специалисту по кормлению животных работодатели готовы платить весьма достойную зарплату. — Многие новые технологии аграрного

производства приходят к нам из Европы, США, Канады. Ваши выпускники с ними знакомы? — Проблема на самом деле есть, именно поэтому мы и говорим сегодня об опережающем образовании. Мы должны

готовить студента к работе в той экономике, которая только формируется, и знакомить с технологиями, которые еще даже не внедрены широко в производстве. На практике эта задача решается, в

частности, реализацией международных программ, в которых мы участвуем. Мы сегодня обмениваемся информацией с 12 аграрными вузами Франции, Германии, Италии, Польши, Нидерландов, Швеции. У

наших преподавателей и аспирантов есть возможность пройти стажировку в этих вузах, а у студентов – поучиться там целый семестр. — А с Казахстаном вы работаете? — С Казахстаном у нас очень

тесная связь. Мы работаем со всеми акиматами всех областей, прилегающих к Омской области, и со всеми находим общий язык. В прошлом году к нам поступило 150 студентов из Казахстана, но это

количество, как мы считаем, не предел. Все регионы Северного Казахстана испытывают сегодня острую нехватку ветеринарных врачей, агрономов, инженеров-механиков. В перспективе нам хотелось бы

открыть в Казахстане филиал университета с дистанционной подготовкой, а в дальнейшем совместно с казахской стороной открыть технологический институт на базе одного из сельскохозяйственных

колледжей, который будет работать по совместным учебным программам, чтобы его выпускники смогли получать двойной диплом – технологического института и нашего университета. — В этом году,

насколько я понимаю, опять не удалось полностью перейти на двухступенчатую систему высшего образования – бакалавриат и магистратуру. У вас еще много осталось специальностей с пятилетней

подготовкой? — Примерно половину абитуриентов мы принимаем в этом году на специалитет. Камень преткновения в том, что на ряд специальностей пока еще нет утвержденных стандартов для

двухступенчатой системы обучения. Этими стандартами занимались учебно-методические объединения вузов, а потом их утверждало Министерство образования и науки. Поскольку работа так и не была

завершена на 100%, в этом году вузам опять разрешили принимать абитуриентов на специалитет. — Так что же лучше — бакалавриат или специалитет? Мне лично кажется, что сегодняшние работодатели

настороженно относятся к специалистам с дипломами бакалавра… — Если мы говорим о подготовке специалистов для нашего региона, вполне возможно, что специалитет лучше. Хотя лично я считаю, что

двухступенчатая система подготовки более перспективна. Шесть лет обучения – это в любом случае лучше, чем пять лет. Почему все так боялись перехода на двухступенчатую систему? Изначально у

всех были сомнения, что под магистратуру государство выделит бюджетные места. Сегодня уже можно сказать, что опасения эти были напрасными. В этом году мы просили у своего министерства 200

бюджетных мест для магистратуры и все 200 получили. Нам могли бы дать и больше, если бы такая необходимость была. Но далеко не все бакалавры стремятся поступить в магистратуру. Некоторые

после получения диплома устраиваются на нормальную работу и не собираются продолжать обучение. — У Омского политехнического университета годовой бюджет порядка 100 млн рублей. А у вас? —

Наши бюджеты отличаются год от года, но порядок цифр примерно такой же, как и в политехническом университете. Только у нас коммерческая часть бюджета меньше – около 25%. В этом смысле мы

отстаем от других омских вузов. У классического университета, насколько я знаю, бюджетное финансирование вообще составляет только половину годового бюджета, а остальное вуз зарабатывает

самостоятельно. Но у классического университета и возможностей больше. — Зато у вашего университета много земли, на которой можно деньги зарабатывать… — Земля – это федеральная

собственность, она находится у университета в оперативном управлении, и мы можем использовать землю только в уставных целях. То есть для подготовки специалистов и в научных целях. —

Насколько я помню, желающих оторвать у аграрного университета куски территории было довольно много… — На этот процесс мы влиять не можем никак. Собственник земли – государство. У государства

есть представитель – территориальное управление Росимущества по Омской области. А ректору категорически запрещено совершать какие-то действия с землей, не связанные с уставными целями. —

Все земли университета используются или какие-то участки все же пустуют? — Земли используется все. Другой вопрос – насколько эффективно. И этим мы сейчас как раз и занимаемся, проводим

анализ. Как только сделаем выводы, начнем и в этом направлении работать – повышать эффективность. — А что за идея агротехнического парка, который вы хотите построить на той территории, где

проходит выставка «АгроОмск»? — Изначально идея появилась у меня под впечатлением от сельскохозяйственных кибуцев, которые я увидел в Израиле. И захотелось в Омске сделать что-то подобное,

чтобы мы могли показать горожанам, какие технологии применяются в сельском хозяйстве. Плюс к этому была идея агротуризма, который в Европе развивается активно. И мы совместно с региональным

министерством сельского хозяйства и базой снабжения «Карбышевская» организовали семь лет назад выставку «АгроОмск», куда и заложили элементы агротуризма. А теперь хотелось бы развить идею

дальше, чтобы специалисты и наши студенты могли не только увидеть различную сельхозтехнику, но и оценить ее в работе, понять, чем отличается, допустим, омская борона от бороны знаменитой

фирмы из Германии. Да и научные эксперименты на таком полигоне можно было бы проводить. — Сколько денег вам нужно для реализации проекта агротехнического парка? — Очень много. По нашим

подсчетам, чтобы полностью реализовать весь проект, необходимо порядка миллиарда рублей. — Такие затраты точно никогда не окупятся… — А знаете, я не убежден, что окупаться должно все.

Особенно, если речь идет о подготовке специалистов. Мне кажется, мы не должны абсолютно все превращать в рынок. Я бывал во многих странах и видел, как организовано сельскохозяйственное

производство в самых передовых странах с развитой рыночной экономикой. В той же Великобритании, где создал свою теорию Адам СМИТ, никто сегодня не потребует от фермера, который живет на

далеком острове, окупаемости его аграрного производства. И нам тоже нужно определиться и понять, какую мы ставим перед собой задачу: извлекать прибыль или поддерживать аграриев. У тех, кто

живет рядом с городом, проблем нет. На пригородных территориях будут действовать и рыночные механизмы. Но в пятистах километрах от Омска, я полагаю, довольно трудно создать прибыльное

аграрное предприятие. Но людям, которые там живут, мы все равно должны создать нормальные условия. И подготовить специалистов, которые туда поедут. И создать условия для специалистов, чтобы

они там остались. — Сейчас в вузах много внимания уделяют инновациям, создают малые инновационные предприятия. А как у вас с инновациями? — Мы идем этим же путем – инновационным. У нас, на

мой взгляд, уже имеется база для успешной инновационной деятельности. В университете развито селекционное направление, запатентовано большое количество новых сортов различных зерновых

культур, разрабатываются инновационные технологии для пищевой промышленности, продвинулись мы и в таком направлении, как применение полезных микроорганизмов в животноводстве и

растениеводстве. Применение микроорганизмов дает реальное увеличение привеса и удоев, снижает заболеваемость крупного рогатого скота. Есть у нас перспективные проекты по использованию в

животноводстве микроволновых и лазерных технологий. Много наработок по механизации, по ветеринарным лекарственным препаратам. В принципе созданы и малые инновационные предприятия. Правда,

для того чтобы они полноценно заработали, нам необходимо еще внести и утвердить изменения в устав университета, а это процедура довольно длительная. Но к новому году, я думаю, мы завершим и

эту работу.