Илья Олейников: Пью, курю и... хорошею!

- С тех пор, если честно, я даже похорошел, - скромно сказал Олейников и пригласил в гости...

- В этом году вам исполнится 56 лет. Возраст достаточно серьезный и как вы себя чувствуете?

- О здоровье я пока не думаю, и, наверное, это хороший показатель. Кажется, что мне не 56 лет, а 29, максимум 32. Ну, так мне кажется. Профессия, вероятно, накладывает отпечаток. Вот если бы

я был, предположим, директором завода (что в принципе невозможно - завод развалился бы недели через две), то, наверное, ощущал бы себя пятидесятилетним солидным человеком. С брюшком,

тщательно зачесываемой лысиной и большим дорогим (долларов за 500) портфелем. Но я, к счастью, актер. Профессия не дает стареть, хотя я даже спортом не занимаюсь. Купил вот недавно тренажер,

походил вокруг него, еще немного походил, потом еще чуть-чуть походил, слегка устал и понял, что для укрепления своего здоровья сделал максимум того, что мог бы сделать.

- Нет, категорически, я же курю! А любая беготня, все равно вокруг чего, будет мешать этому весьма приятному занятию. Да, забыл добавить, чтобы завершить образ окончательно положительного

идиота, я же еще и пью! В основном, правда, пиво.

- А своим родным вы советуете заниматься спортом, призываете беречь здоровье?

- Я никогда ничего не советую, тем более сыну, потому что помню, что когда сам был пацаном, то все наставления отца были мне до лампочки.

- В вашем возрасте многие мужчины жалуются на так называемый «пивной животик», вы как-то боретесь с ним или вы стройный от природы?

- Я считаю, что если бы «пивной животик» у меня должен был быть, то был бы давно. А так как у меня его нет сейчас, то, надеюсь, не будет уже никогда. Животик этот по-другому называют

«мужской беременностью» или еще «зеркальной болезнью». Кстати, знаете почему?

- Так вот, зеркальная болезнь - это когда свои гениталии видишь только в зеркале. Поскольку животик мешает. Я уполномочен заявить, что «зеркальной болезнью» не страдаю, несмотря на то, что

нарушаю все возможные диеты, режимы и прочее, прочее. Очевидно, мой организм умнее, чем я.

- Есть такая пословица: «Я есть то, что я ем», а что едите вы?

- Я четыре года учился в Москве, питался в ужасной столовке, в основном макаронами. С тех пор не ем никаких деликатесов. Может быть, поэтому любая заграничная кухня мной не воспринимается.

Недавно мы две недели отдыхали в Сингапуре, так я оттуда вернулся похудевшим килограммов на пять. Меня просто выворачивало от одного запаха их еды. Только фруктами спасался.

- Я знаю, что вы родились в Молдавии. Может быть, любите что-нибудь из молдавской кухни?

- Молдавскую кухню я обожаю. Особенно люблю мититеи. Это такие мясные колбаски с соленым помидорчиком и с горошком. Я как-то поехал в Молдавию и думаю, вот сейчас поем этих мититей... Как бы

не так. В поисках мититей объездил весь город, нашел их на базаре в каком-то дальнем углу рядом с сортиром. Но это было мне безразлично, так как был нацелен на мититеи, как снайпер на

жертву. Когда начал их пожирать, вокруг собрались человек 400.

Все они жаждали взять у меня автограф. Я немного владею молдавским матерным, что и продемонстрировал всем собравшимся в эти тревожные для меня минуты...

- Она готовит мне все! Взять, например, гороховый суп. Когда он подается в тарелке дымящийся, густой, с тонко нарезанными ломтиками розовой ветчины, все это приводит меня в состояние

какого-то исступления. Когда я его ем, возникает такое ощущение, будто сижу в Большом зале Консерватории и слушаю Первый концерт Чайковского или «Поэму экстаза» другого гениального

композитора.

- Как долго хотели бы прожить, Илья Львович? Лет до ста согласны?

- Нет, быть вяло передвигающейся могилкой мне не хочется. Нет ничего отвратительнее впадающего в маразм старика или старушки. В общем, я хотел бы жить до того времени, пока смогу как минимум

самостоятельно передвигать ногами.

- Для нас с Юрой, скорее всего, он жизнь только укорачивает. То время, когда, скажем, Стоянов проводит в студии, снимая и монтируя наш «Городок», зашкаливает за нормы обычного рабочего дня.

Я думаю, юмор продлевает жизнь тем, кто его «потребляет».

- Не знаю, продлевает ли он жизнь, но речь разнообразит, это точно. Вместо того чтобы долго объяснять человеку, что ты не хочешь с ним общаться, потому что он тебе неприятен, очень лаконично

можно сказать ему: да пошел ты... И ведь что интересно, идут, и с удовольствием.